30 марта 1853 года в голландской деревне Грот Зюндерр на свет окончательно появился Винсент Виллем Ван Гог. Окончательно — поскольку первую попытку засчитать нельзя. Мальчик с тем же самым именем, появившийся в той же самой семье годом ранее, причём в тот же самый день, родился мёртвым.
Вторая попытка оказалась более удачной. Впрочем, выяснилось это спустя многие годы. При жизни Винсента его отец, протестантский пастор Теодор Ван Гог, узнав о том, что его «второй первенец» последовательно провалил карьеру учителя, священника и торговца, в отчаянии произнёс: «Может быть, он всё-таки добьётся своего? Неважно, в чём именно…»
Мольбы родителей – проверенное и эффективное средство. Винсент Ван Гог действительно добился успеха, славы и почестей. Один из самых узнаваемых и знаменитых художников планеты Земля — это кое-чего стоит. Самое интересное, что, вопреки распространённому заблуждению, всё это произошло не после смерти. Кое-что досталось и вполне живому, пусть и не совсем здоровому Винсенту Виллему.
1. Ухо от Матфея
Исследователь творчества художника Роберт Уоллэйс справедливо заметил: «Даже самый изощрённый читатель, беря в руки книгу о Ван Гоге, не сможет сдержать своего любопытства, пока не найдёт строки, посвящённые уху. Всё остальное, кроме уха Ван Гога, покажется ему заурядным». Не будем отходить от канона. Но оставим разбор частичного усекновения слухового органа: не так важно, кто и чем это совершил. Оценим лучше иронию судьбы. Отец художника — суровый протестантский проповедник. А известность его сына в массовой культуре и обывательском сознании насквозь «католическая». По крайней мере, формально. Именно у католических святых фрагменты тел иной раз почитают больше, чем главное дело их жизни: святыми мощами переполнены соборы старой Европы.
Вообще религиозная подоплёка в этой истории прямо-таки выпирает. Стоит только соотнести два факта. Первый: Винсент Ван Гог, будучи сыном пастора и профессиональным проповедником, отлично знал Святое Писание. В частности, этот момент Евангелия от Матфея: «Симон же Пётр, имея меч, извлек его, и ударил первосвященнического раба, и отсек ему правое ухо». А теперь второй факт. Посмотрим на знаменитый «Автопортрет с отрезанным ухом и трубкой» и убедимся, что повязка расположена как раз справа.
2. Уволить за усердие
В возрасте 25 лет Винсент Виллем оканчивает трёхмесячные курсы проповеди в Протестантской миссионерской школе пастора Бокмы. И получает незавидное направление в бедный шахтёрский посёлок Патюраж на юге Бельгии. Вряд ли бельгийским горным рабочим была ведома русская профессиональная поговорка: «Шахтёр Богу не родня, его бойся, как огня». Но вели они себя примерно так же, как и тогдашние русские собратья: вносили в нищенскую жизнь разнобразие пьянками и драками, а о Слове Божьем думали в последнюю очередь.
Проповедник Ван Гог взялся это дело добросовестно исправлять. Те, кто говорит, что он здесь не преуспел, нагло клевещут. Местное Евангелическое общество не могло нарадоваться, жители готовы были носить нового пылкого миссионера на руках, да и проповеди его слушали охотно: дошедшая до нас речь Ван Гога «Наша жизнь — путешествие пилигрима» мудра, зажигательна и поучительна одновременно.
Но словами сыт не будешь. И Ван Гог довольно быстро — всего лишь за 18 месяцев — пришёл к выводу, что шахтёров следует поддержать чем-то ещё, помимо проповедей. Он обращается к дирекции шахт с ходатайством об улучшении условий труда и жизни рабочих. Дирекция отсылает «возмутительную записку» в Синодальный комитет Протестантской церкви Бельгии. А тамошние функционеры находят блестящую формулировку: «Отстранить от должности проповедника за излишнее усердие».
3. Яркая диета
Состояние здоровья Ван Гога зачастую напрямую связывают с классическим богемным образом жизни: злоупотребление абсентом и табаком плюс бордельные излишества. Дескать, всё это загубило здоровье художника. Виданное ли дело — лишиться 15 зубов к 37 годам?
При этом забывают, что в гораздо большей степени Ван Гога убивала живопись как таковая. Точнее, краски. А ещё точнее — привычка не смывать кисти, а облизывать их. Просто потому, что Ван Гогу нравился вкус некоторых красок. Иногда говорят, что краски он не жевал и не глотал, а только держал кисти во рту ради удобства и скорости работы. Во-первых, достаточно было бы и этого. А во-вторых, это не так. Сам художник пишет брату Теодору по поводу своих любимых жёлтых красок: «Соберу все ненужные остатки и съем». Писал Ван Гог невероятно много: до 87 больших картин в год. Львиная доля красок содержала свинец. Дозы этого металла художник принимал ударные. Так что не надо всё валить на абсент и табак: отравление свинцом ещё никому не шло на пользу.
4. К успеху шёл
Клише «Ван Гог за всю свою жизнь продал одну-единственную картину» тоже не соответствует действительности. Реальную ситуацию можно описать так. Тот самый «единственный» холст («Красные виноградники в Арле») художник продал за солидную сумму. То есть за 400 франков. Для сравнения: жалованье почтальона, одного из друзей Ван Гога, составляло 100 франков в месяц. На эти деньги он содержал семью из 4 человек.
Остальные тринадцать картин были проданы за деньги гораздо более скромные. Но всё-таки проданы. В том числе Полю Гогену: он приобрёл два полотна Ван Гога, натюрморты с подсолнухами. Кстати, еще один характерный момент: брат Винсента Теодор Ван Гог владел картинной галереей. Он отлично понимал конъюнктуру рынка. Он же и уговорил Винсента заняться интерьерной живописью: натюрмортами и вазами. Был разработан бизнес-план, Винсент принялся трудиться. Вся серия подсолнухов была написана как раз в тот период. И, надо сказать, чутьё не подвело опытного галерейщика: именно подсолнухи стали одним из наиболее покупаемых сюжетов.